Так произошло с преподавателем колледжа Одесского национального морского университета Александром Макаренко. Отвечая на совершенно глупый комментарий неграмотного, но украинствующего пользователя сети Facebook, Александр написал: «Я не розумію вашу псячу мову, пишіть калі ласка па-білоруські альбо па-російською. Я ня мовлю ўкраінскай мовой и папери пишу па-руську, хоць відаю яе. Для мяне гета ваша ўкраінская мова - мова окупантаў та фашистаў»
Какой поднялся визг со стороны «активистов», можно только представить. На данный момент Александра уволили из колледжа. Трусливая дирекция отмахалась от своего сотрудника, который работал там не один год. В Facebook особо украиноодаренные продолжают наседать на Учителя.
Сам конфликт возник из-за того, что современный украинский язык, по мнению Макаренко – уродливый суржик, не имеющий ничего общего с украинским языком. В одном из комментариев Александр написал: «Я не могу назвать новое правописание украинским языком. За такое издевательство над действительно красивым языком, вырвал бы язык тем, кто это с ним сделал»
Некоторые читатели могут возмутиться: дескать, вообще украинский язык – это очень плохо. Это плохо, если заставляют учить, и это плохо, если его преподносят, как единый язык государства, в котором гораздо больше носителей другого языка. Я в школе учил украинский. Он мне не пригодился и вряд ли пригодится, но тогда на украинском можно было без проблем купить хорошую фантастику или другие интересные книги, а вот на русском было проблемой «достать» литературу. Это единственное, где мне пригодился украинский.
Вспоминая великолепнейший фильм «В бой идут одни старики», я не нахожу никакого диссонанса в том, что Владимир Талашко исполнил песню на украинском – «Ніч яка місячна, зоряна: Ясно, хоч голки збирай…»… Потому я не могу сказать, что в происходящем на самой украинской территории виновата «мова».
Видите ли, на самом деле то, что в мои школьные годы называли украинским языком, было уничтожено при «незалежности» гораздо быстрее, чем пошли запреты на русский. Как ни крутись, а если говорить на ТОМ языке, то любой русский человек тебя прекрасно поймет. Мало того, в нем были сохранены много древнерусских слов и названий, как названия месяцев, скажем.
Правда в том, что это язык песен, эмоций… был. Это не язык в полном понимании этого слова. На украинском не понять высшую физику или математику, он бесполезен в компьютерных технологиях и инженерии. Зато комедии на нем звучали вдвойне прикольней. Да и редко какое гуляние даже в деревне моей бабушки под Курском, заканчивалось без «Нэсэ Галя воду».
Одесский Учитель возмутился уничтожением языка, пусть не самого распространенного на украинской территории, но того, который давал местным людям образное понятие. Русские ведь образами думают и говорят: у нас самый образный язык, самые полные и красивые описания. И все прекрасно понимают, что мова – это малороссийский диалект русского языка. Это не отдельный, не самостоятельный язык. Для этого на нем должны создавать культуру, религию, науки… ничего этого нет в украинской мове. Есть местный колорит, который был уничтожен «незалежнистью».
Когда-то при слове «Украина» на ум приходили образы жаркого лета, тени под вишней, веселые кареглазые девушки, стол с варениками, борщом и конечно самогоном. Приходили образы бескрайних полей и золотой пшеницы, ласкового моря и буйной весны.
А сейчас что приходит на ум при этом слове? Искалеченные люди, разрушающиеся города, ржавеющие остовы заводов, как памятники давно забытой цивилизации. Банды, дерущиеся за право обглодать труп. Безысходность…
То, что сделали с украинским языком – это безысходность. Там нет образов, как в русском, там нет прямых и понятных существительных, как в английском. Там безысходность… Вы знаете, кто такой Гнэдысько? Вот что на ум приходит тебе, обычный русский человек, когда читаешь это слово? А это так называют Чебурашку на новом украинском. Вот сравните: Чебурашка и Гнэдысько. Вот таким Гнэдысько и является вся современная украинская мова.
Конечно, Учитель все это понимает не хуже меня! И потому предложил писать оппоненту или по-русски, или по-белорусски. Ведь белорусский змагары еще не успели уничтожить, в нем есть образность и певучесть. Но, да простят меня белорусы, это не язык высшей математики или технологического прогресса.
Александр Макаренко – не единственный такой Учитель. Общаясь с людьми с ТОЙ стороны, я в курсе, что очень много преподавателей обучают детей на русском языке, несмотря на государственный запрет. Ведь учитель – это плохооплачиваемая услуга, как думает бывший российский президент Медведев. Учитель – это призвание строить будущее, и лепить его, как лепит скульптор, но в детских сердцах и умах. И такие Учителя ТАМ есть!