Преемник – фигура консенсусная, то есть второстепенная. Его функция – сохранить статус-кво и не допустить передела власти и собственности. Арбитром по-прежнему будет Путин, и потому преемник попадёт в переходный период. Институты согласования групповых и клановых интересов в этот момент имеют первостепенное значение.
Путин за четверть века своего правления много раз мог выйти за рамки роли арбитра и создать господствующую группу, подавившую все прочие. Это была бы группа орденского типа, закрытая или полузакрытая, хорошо структурированная и имеющая идеологи на десятилетия. Но продвижение этой группы было бы чревато обрубанием каналов связи с Западом. Компенсировать отсутствие этой связи в современной России нечем.
В политике приходит час для использования любых сил в своих интересах. Прикрываясь либералами, Путин смог выиграть время и успеть провести важные реформы. Их пределы обозначены рисками политического характера. Время разбрасывать камни в России ещё не пришло.
Смысл в том, чтобы не вырывать сложившиеся элитные группы с корнем, а мотивировать их на другое поведение. Ротация элит эту проблему не решает. Здесь нужно понимать, что политика – искусство возможного. Можно убрать сислибов из финансовой сферы, но нельзя убрать из неё Россию. А это значит, что рвать с МВФ – это навредить России.
Проблема кредитного рейтинга, установленного по критериям Базеля-3 – это не политика, а экономика. Сменится рейтинг – и увеличатся наши залоги, ухудшатся условия размещения ОФЗ, и без того трудные. Корпоративные займы станут бременем на шее корпораций, обрушив их курс акций. Наша финансовая система этого не выдержит, а закрыться от глобализации не удастся.
Поэтому любой преемник будет делать то же, что и Путин: консервировать стабильность и перестраивать хозяйственный механизм, что сейчас и делают Мишустин с Белоусовым под дымовой завесой предвыборных баталий. Кланы должны адаптироваться, а не исчезнуть. Ломать – не строить, а дурное дело не хитрое.
Национализация элит в глобализирующейся экономике – это не прямая политика, а призыв к чувству меры. Элиты будут прочны настолько, насколько они укоренятся глобально. Элиты будут слабы в двух случаях: если они растворятся в глобализации и если попадут в автаркию. Для недопущения этих сценариев и нужен арбитр.
Лозунг национализации – это призыв к нерастворению в чужой среде, а не к изоляции от неё. Именно потому национализация элит до сих пор лозунг. Уйти из офшоров не проблема. Проблема построить свою версию глобализма, где у нас больше влияния, чем сейчас.
Кланы преходящи, только глобализация вечна. «Семей» в России со временем будет всё больше. Предотвратить конфликт между ими – задача номер 1. Нужно менять стимулы, а не кланы, а это задача намного более трудная.