Вы знаете, что основная тема моих расследований – это преступления киевского режима против своего населения, в особенности на территории нынешних ЛНР и ДНР. И вот в своих последних командировках я добрался до Луганска и других городов Луганской народной республики.
Знаете, до войны я вообще ни разу не был в этих местах. Да и большую часть своих ротаций в период службы в АТЦ СБУ я провел на территории Донецкой области, за исключением зимы-весны 2015 года, когда я курировал группу СБУ в Лисичанске. И то, базировались мы все-таки в Краматорске, бывая на луганской земле наездами.
Да и честно скажу, события в ЛНР всегда как-то находились в тени громких информационных поводов из Донецка. Славянск, Донецкий аэропорт, Мариуполь, Саур-могила – они как-то всегда выходили на первое место. И как-то в сознании, по крайней мере моем, то, что происходило в Луганске отходило на второй план. И вот я побывал летом в Луганске. Изначально я планировал собирать материал о преступлениях батальона «Айдар». Но в Луганске и других городах Луганщины мне открылась страшная картина того, что происходило здесь летом 2014 года.
Город был практически в полном окружении почти два месяца. В нем не было света, воды, газа, подходили к концу продукты, медикаменты. Луганск покинула масса людей, но те, кто остались – просто выживали. Наверное это, в какой-то степени, можно сравнить с трагедией блокадного Ленинграда. С поправкой, конечно, на современные условия.
Когда слушаешь истории людей, переживших страшное лето 2014 года, волосы становятся дыбом. Ну как можно по-другому реагировать на рассказы, о том, что каждый выход из дома для простого мирного жителя мог стать последним? За хлебом, за водой, проведать пожилых родственников… Как спать ложатся только в коридоре квартиры, потому что там прикрывают несущие стены? Как можно спокойно слушать истории, что украинские войска целенаправленно обстреливали места, где людям подвозили воду или хлеб?
И конечно, сразу приходят на ум сообщения украинских СМИ и официальных структур – что ополченцы сами обстреливают жилые кварталы, чтобы обвинить в этом украинских т.н. «освободителей». А те – белые и пушистые, стремятся принести свободы местным жителям от злых сепаратистов. Только вот слабо в такое верится, когда слушаешь рассказы людей об авиаударе украинского боевого самолета по Областной администрации 2 июня 2014 года.
Но про это многие слышали. А вот про авиаудар по городу Суходольск 6 августа 2014 года вы знали? Украинский боевой самолет сделал несколько заходов на жилые кварталы мирного города, сбрасывая кассеты с осколочными бомбами и расстреливая жилые дома из пушек. За пару минут – 18 убитых и свыше 40 раненых. В одном месте была свадьба, люди вышли на улицу покурить и подышать воздухом, когда во двор кафе угодило несколько осколочных бомб. Свадьба была практически залита кровью.
Знаете, как тяжело беседовать с женщиной, которая в тот момент потеряла мужа и внучку? Практически у нее на глазах. Сама она тоже была ранена и вернулась домой только через несколько недель. Когда родных уже похоронили. Гнев и ярость уже погасли, осталась только глухая тоска в глазах. В одночасье человек потерял смысл жизни.
А слышали вы про мальчика, который закрыл собой свою младшую сестру от осколков, когда украинские войска обстреливали Петровское системами залпового огня?
То, что в Донецке есть аллея ангелов – знают многие. Но вот то, что в парке недалеко от Донбасс-арены есть памятник мальчику, закрывающему собой маленькую девочку – знают немногие. И это не просто символ трагедии детей Донбасса, а память реальному герою. 29 августа 2014 года 13-летний Кирилл Сидорюк закрыл свою 9-ти летнюю сестру от осколков и погиб на месте. В этом году ему исполнилось бы 20 лет. Его школьные учителя до сих пор не могут сдержать эмоции, когда рассказывают о своем бывшем ученике.
Летом этого года в ЛНР и ДНР начали работать комиссии по розыску без вести пропавших. Комиссии занимаются тем, что занимаются эксгумацией тел мирных граждан, которые были похоронены вне кладбищ летом 2014 года. Уже, по моим данным извлечены несколько сотен трупов. А знаете, почему их хоронили не на кладбищах? Да потому что возможностей не было. Кладбища находились под обстрелом, ритуальные службы теряли своих сотрудников даже во время похорон. Количество погибших выросло так резко, что не хватало ни гробов, ни мест в моргах.
Хоронить было некому, негде и некогда. Погибших на улицах Луганска свозили в областную больницу. Но она тоже была постоянно под обстрелом. Например, онкологический диспансер был разрушен полностью, у него крыша провалилась внутрь. Прилетало даже в перинатальный центр, когда там пытались выхаживать недоношенных младенцев.
Мест в морге не хватало, да и свет постоянно пропадал. И поэтому, невдалеке от областной больницы, просто вырыли ров, в котором и хоронили погибших. Сейчас место захоронения — это длинный невысокий холм. Очень похоже на гекатомбы на Пискаревском кладбище в Петербурге.
Стоит часовня и мемориал «не забудем, не простим». Сколько там похоронено мирных граждан – не знает никто. С уверенностью можно сказать – сотни. Еще раз уточню – сотни мирных жителей, погибших от действий украинских силовиков летом – осенью 2014 года.
Это на самом деле страшно. И ничем нельзя оправдать. И вот об этом я буду рассказывать. Пожалуй, можно будет назвать это новым циклом передач – военные преступления против мирного населения на Донбассе. И не переживайте, я не прекращу рассказывать о преступлениях добробатов. Тем более, в отношении зверств «Айдара» я набрал большой объём материала, хватит на несколько реплик.
А в конце хочу рассказать интересную историю. Во время интервью ректор луганского государственного медицинского университета имени Святителя Луки Александр Торба поделился историей из жизни. Пришлось ему еще до войны у себя дома поработать врачом в Африки по линии ООН. И так случилось, что в стране, где бригада врачей работала произошел переворот и начались уличные бои. Врачи, естественно оказывали всю помощь пострадавшим, при этом удивляясь, что ранения исключительно пулевые, практически нет пострадавших от взрывов и осколков.
Когда же А.Торба спросил у одного из местных силовиков, почему они не используют артиллерию и минометы в боевых столкновениях, то получил ответ: вы что – нам же потом все восстанавливать! Очень жаль, что украинские силовики не собирались следовать данному правилу и не задумываясь обрушили всю военную мощь на мирные города…