«Кадры решают всё», – эту формулировку И.В.Сталин ввёл в политическую жизнь ещё в годы индустриализации Советской державы. Так предельно ёмко была сформулирована сущность партийно-политического руководства обществом. Впрочем, подбор и расстановка кадров были альфой и омегой ленинских принципов деятельности большевистской партии.
Однако подбор и расстановка кадров в масштабах общества могут быть оптимальными только при одном непременном условии: наиболее удачно должны быть расставлены руководящие кадры партии.
Большой политический опыт Сталина делал его очень требовательным, порой и суровым в отношении товарищей по высшим руководящим органам партии. Это породило немало кривотолков, легенд и фальсификаций. Старательно раздуваемым антисталинским огнём стало выступление Сталина на организационном пленуме ЦК после XIX съезда КПСС, на котором он критиковал Молотова и Микояна. Поскольку официальной стенограммы этого пленума не публиковалось, то простор для фантазий был величайшим.
Из речи И.В. Сталина 16 октября, который касается Молотова и Микояна, так, как он даётся в воспоминаниях Л.Н.Ефремова: «Нельзя не коснуться неправильного поведения некоторых видных политических деятелей, если мы говорим о единстве в наших делах. Я имею в виду товарищей Молотова и Микояна. Молотов – преданный нашему делу человек. Позови, и, не сомневаюсь, он, не колеблясь, отдаст жизнь за партию. Но нельзя пройти мимо его недостойных поступков. Товарищ Молотов – министр иностранных дел, находясь под «шартрезом» на дипломатическом приёме, дал согласие английскому послу издавать в нашей стране газеты и журналы… Это первая политическая ошибка товарища Молотова. А чего стоит предложение Молотова передать Крым евреям. Это грубая ошибка товарища Молотова. Для чего это ему потребовалось? Как это можно допустить? На каком основании товарищ Молотов высказал такое предложение? У нас есть еврейская автономия. Разве этого не достаточно? Пусть развивается эта республика. А тов. Молотову не следует быть адвокатом незаконных еврейских притязаний на наш Советский Крым! Это вторая политическая ошибка товарища Молотова. Товарищ Молотов неправильно ведёт себя как член Политбюро. И мы категорически отклоним его надуманные предложения. Молотов так сильно уважает свою супругу, что не успеем мы принять решение Политбюро по тому или иному важному политическому вопросу, как это быстро становится достоянием товарища Жемчужиной. Получается, будто какая-то невидимая нить соединяет Политбюро с супругой Молотова Жемчужиной и её друзьями. А её окружают друзья, которым нельзя доверять. Ясно, что такое поведение члена Политбюро недопустимо!».
Для чего же Сталину потребовалось критиковать на Пленуме своих старых соратников?
Во-первых, Сталин провёл «урок политграмоты» для вновь избранного ЦК. Ефремов вспоминает: «Мы, молодые члены ЦК, общаясь друг с другом, говорили: вот и прошли настоящий политический университет. Такое запомнится на всю жизнь».
Во-вторых, так Сталин наглядно объяснял, почему необходимо существенное увеличение численности рабочих органов партии. При этом за критикой Молотова и Микояна скрывалось стремление снизить в глазах ЦК партии роль и статус «старой гвардии» в проведении партийной и государственной политики, вывести её из числа «коренников».
В-третьих, это была прелюдия своеобразного «кадрового завещания» И.В. Сталина. Характер сталинского «кадрового завещания» напрямую связан с тем, как виделся Иосифу Виссарионовичу начавшийся этап общественного развития советского общества.
Однако судьба сталинского «кадрового завещания» оказалась под стать судьбе его теоретического завещания, воплощенного в «Экономических проблемах социализма в СССР». О том и другом забыли вскоре после торжественного захоронения вождя в Мавзолее на Красной площади.