Президент Украины Петр Порошенко, воюющий с собственным
народом, снова завел речь о введении на Донбасс миротворческой миссии ООН.
Об
этом он, как утверждает сам, говорил 24 августа в Киеве с министром обороны США
Джеймсом Мэттисом, посетившим на днях своих «подшефных».
«Мы с господином
министром обменялись мнением относительно усиления международного присутствия
на Донбассе. Речь идет о возможном разворачивании миротворческой миссии
Организации Объединенных Наций с мандатом Совета безопасности ООН в
оккупированных районах Донецкой и Луганской областях», - сказал Порошенко
журналистам после переговоров с министром обороны США.
Главнокомандующий украинскими войсками, отдающий приказы
открывать артиллерийский огонь по населенным пунктам, в том числе и
подконтрольным Украине, заявил, что «международное присутствие будет
содействовать созданию надлежащих условий безопасности для продвижения
политического трека мирного процесса». Барыга, больше всех в стране
наживающийся на гражданской войне, утверждает, что хотел бы международной
помощи для ее окончания. Хорошая шутка.
Пообещать киевским марионеткам введение контингента
миротворцев ООН, между тем, не так просто. Эта организация, как и остальные
международные, довольно бюрократична. Для начала в официальной просьбе о
приглашении иностранных военных Верховной Раде придется четко указать, что же
происходит на Донбассе – гражданский конфликт или агрессия другого государства?
«Если мы в предложении
укажем агрессию России, то это будет означать войну двух государств.
Миротворцы, как правило, в таких случаях не участвуют. Если мы не указываем
агрессию России, значит у нас внутренний гражданский конфликт и тогда
миротворцы могут участвовать», - раскрыл один из нюансов представитель Украины
в подгруппе по безопасности Трехсторонней контактной группы по Донбассу и глава
Международного секретариата по безопасности и гражданскому сотрудничеству между
Украиной и НАТО Евгений Марчук.
Также необходимо согласие конфликтующих сторон, а для этого нужно признать Республики равноправной стороной, чего Киев никогда не сделает. Или нужно согласие России.
«Согласится Россия
быть стороной конфликта, да еще в решении ООН? Не думаю. Президент РФ Владимир
Путин неоднократно излагал позицию России по этому вопросу -
"ихтамнет"», - размышляет Марчук.
Далее представитель Украины фантазирует о неких «регулярных,
но безшевронных войсках», которые Россия должна согласиться вывести из
Донбасса, но тогда «там останутся только два армейских корпуса сепаратистов,
что в свою очередь снова актуализирует вопрос о признании боевиков стороной». А
признавать Республики стороной Киев не может по определению. Замкнутый круг
выходит.
Наконец, важнейший вопрос, волнующий Марчука - из каких
стран будут миротворцы.
«Если Россия
согласится на эту миротворческую миссию, она будет настаивать не только
включить ее контингент в состав миссии, но и ввести своего представителя в
состав командования миссии. Если Россия не сторона конфликта, а это скорее
всего будет условием России на эту миссию, тогда никаких аргументов для
возражения о включении ее контингента и представителя в командовании миссии
нет», - резюмирует эксперт.
Кроме того, даже если бы все эти нюансы были улажены
каким-то волшебным для Киева образом, то остаются еще два немаловажных вопроса.
Первый вопрос о количестве военных и участке их работы, поскольку на то, чтобы
занять всю контактную линию в 426 км и неконтролируемый Украиной участок
госграницы 406 км 700 м, нужно немало ресурсов.
Второй немаловажный для Киева вопрос заключается в
обязанности приглашающей стороны обеспечивать безопасность и нормальную
деятельность миссии на территории всей страны, а «с отсутствием контроля за
частью территорий это осуществить сложно».
Знает ли об этих сложных нюансах сам Порошенко, на весь мир
заявляя о просьбе введения миротворцев? Разумеется. О нем можно говорить
всякое, однако однозначно он – не дурак.
К чему тогда этот всплеск «творческого энтузиазма»? Чисто
теоретически, это может быть попыткой все-таки попытаться втянуть Россию в
подписание каких-нибудь документов в качестве стороны конфликта, чтобы сказать:
«Ага! А мы говорили!». Но как-то это все слишком наивно. Очевидно, что
российская сторона этого не сделает.