Небольшое село под Луганском дало Донбассу очень большой  — если с пересчётом на число жителей — приток  ополченцев. Давно уже отслужившие свою «срочную» мужики ушли на самые первые блокпосты, кто с дубинками, а кто позапасливей — с «дедовским» СКС. Тем временем обычные «гражданские», от школьных учителей до пенсионеров, проголосовали на Референдуме и организовали поставку питания на ближайший пост наших бойцов.

Хорошее село, правильное. И люди там светлые.

Но нашлась и «паршивая овца». Молодой парень, уроженец тех мест — назовём его Максим — застал «переломное время» в одном из онлайн-СМИ Донбасса. Работал неплохо — мог в статье и удачно пошутить, а мог озадачить читателя серьёзным вопросом; умел задать тон дискуссии или круто развернуть её в нужном направлении. Не случись госпереворота — будьте уверены, он бы «выполз» на киевский уровень, куда-нибудь в «Обозреватель», а то и на «Корреспондент».

Взятие Луганской СБУ и дальнейший захват ЛОГА Максим воспринял в штыки. Но никаких проблем, кроме скандалов с домочадцами-«сепарами», он от занятой позиции не испытывал. Наоборот! Онлайн-СМИ, освещавшее жизнь региона, питалось от «гранта животворящего». За фотографии, слухи и умело вываленную на ополченцев чернуху платили очень и очень неплохо. В долларах. Главред подсуетился, организовал сбор средств — и та, взбесившаяся часть украинского социума, которая «затребовала» внутреннего врага и картинку расправы с оным, за подобный контент платила свои кровные, причём неплохо. Плюс, опять же, тот «грант» от лощёных и упитанных дяденек, чей бизнес на Донбассе был поставлен под угрозу и горел синим пламенем.

 

Там к Максиму подошли некие дяденьки в костюмах. Глаза добрые, чуть усталые. Сказали, что его агитационно-искромётные статьи «верха» почитывают с удовольствием. И что если подписать документик о некоем «сотрудничестве», то подъём будет ещё выше и круче.  Были ли эти самые «верха», почитывавшие Максима «с удовольствием» — сие неведомо, но молодой пропагандист проникся, вообразил себя ни много ни мало защитником страны и воином клавиатуры, и пошло-поехало. Пара вылазок в телеэфир, YouTube, колонка колумниста и небольшой ажиотаж — украинствующие оживляются при виде дончан-луганчан, истово отрекающихся от земляков и «сепаратизма», таких охотно репостят и комментируют. Впереди маячила атошная корочка УБД — по крайней мере, обещали.

Правда, со временем «дяденьки в костюмах» всё активнее и активнее тыкали перстом в различных персонажей, которых Максим хорошо поставленным слогом или смонтированным видеороликом высмеивал и оскорблял. И если вначале это были те самые «сепаратисты», от Александра Беднова до Алексея Мозгового, то потом, к смущению Максима, там всё чаще возникали персонажи внутриукраинской кухни, весьма и весьма далёкие от пророссийских взглядов. Мэр западноукраинского города, который, казалось, в вышиванке и родился, парочка боевых атошных командиров, несколько нардепов ВР, и, конечно же, коммерсы местного и всеукраинского пошиба. Перепадало и вполне лояльной, украинствующей интеллигенции.

 

Разумеется, сия агитационная миссия возлагалась не на одного Максима — он видел (как и мы с вами), что «будто» по команде жертвами травли региональных и центральных укро-СМИ становятся то поп-звезда, то политик, то писатель, причём травля начинается и заканчивается, «казалось бы», по неслышному щелчку пальцев.

Прошёл год, второй, и наконец, 2017-й. Всё это время Максим в красках и мельчайших подробностях расписывал свой путь к успеху в редких созвонах с семьёй (всё же не чужие люди), что явно не укрепляло родственные связи. Но случилось так, что издание пошло на дно — гранто-поток прикрыли, а уставшие от войны обыватели из числа упоротых всё меньше и меньше жертвовали кровные денежки на войну и «троллинг ваты». Вскоре Максим обеспокоился квартплатой и так не вовремя выросшей «коммуналкой». И «дяденьки» пропали. Раньше были заказы, определённые указания (иначе их называют темники), но чем дальше был тот страшный и незабываемый 14-й, тем скуднее становился поток финансов на пропагандистское исполнение. Да и припали к этому потоку «журналисты» и «блогеры» позубастее Максима, с прочными связями и парочкой пусть постановочных, но всё же зафиксированных поездок «в зону АТО».

 

А потом пришла Беда. Страшная. Нет, не агенты Кремля помстились Максиму за антироссийские помои, и не выстрел ополченца-диверсанта грянул из-за угла. Мать, оставленная по ту сторону Северского Донца, и та жуткая болезнь её, что для многих становится приговором.

Наконец-то молодой балбес осознал, что есть вещи поважнее эрзац-патриотизма, «троллинга ваты» и тех самых долларов. И что самое страшное — больше никогда не увидеть и не услышать родного и вырастившего тебя человека. Максим задёргался. Нужны средства на лечение. Денег нет. Кредит не дают — с такой-то пропиской, да и зарплату он ранее получал в конвертах, что при попытке взять хоть какую-то сумму было только в минус. Кинул сбор средств в Интернете, честно изложив проблему — но там он столкнулся с всеобщим равнодушием. Забылся как-то 2014-й, и его искромётные статьи, и сотни-тысячи репостов на его материалы. Кое-кто откровенно позлорадствовал со «сдыхающей сепарши», которой «поделом». Были и те, кто откликнулся и помог сотней-другой гривен. В редакции, ныне перебивающейся на доходах от местной рекламы, только пальцем у виска покрутили. Но есть же ещё Те, Кто Решает! Не раз и не два они хлопали Максима по плечу, всячески заверяя, что любая его проблема будет решаема, ибо заслужил. Но те как-то резко пропали со связи. В областном управлении (ныне базируется в Северодонецке) только руками разводили — ищи, мол, их самостоятельно, а наше дело сторона.  Их киевские коллеги послали его попроще и погрубее, причём слёзы, истерические крики и едва ли не валяние в ногах были бесполезны. Пропаганда пропагандой, Украина Украиной, а Минстець не резиновый.  

Пока «герой» нашего повествования рвал на себе волосы и натурально выл волком, выяснилось две вещи. Первое: в Луганске есть медицина. Да, это несколько шло вразрез со статьями Максима, где зловещие «сепаратисты» крушили и самообстреливали всё, до чего могли дотянуться и самодостреляться. Мало того — в ряде случаев жители Западного Донбасса, ныне пребывающего под киевской юрисдикцией, едут прямиком в «террористические» больницы ЛНР с их «террористическими» расценками на лечение! В общем, луганские онкологи крест на его маме ставить не собирались. Лечение началось. И с некоторыми оговорками вроде кое-каких предметов обихода и ряда сопровождающих лекарств — бесплатно.

 

А когда потребовалось вмешательство донецких специалистов (там мега-крутой центр по лечению таких хворей), выяснилась вещь вторая. Медики-луганчане связались с ДНР, те согласились помочь (!), и вопрос стал ребром исключительно в оплате перевозки.  Откликнулось всё село, все эти неоднократно высмеянные и выстебанные Максимом быдлосовки и ватники скидывались, кто и сколько может. Невзирая на весьма скромные доходы и ещё более скудные сбережения, мимо беды людской не прошёл никто. Сейчас у пожилой женщины лечение идёт полным ходом, и она сражается за свою жизнь столь же храбро, как и те парни, отбившие её  село у непрошенных-незванных «визволителів».

Завершая эту историю, так хочется написать в эпилоге, что Максим «понял, осознал, покаялся» и собирается вернуться, как возвращались многие принявшие сторону Киева — изначально запутавшиеся или купившиеся, но теперь отчаянно желающие попросту вернуться домой. Но закавыка сего повествования в том, что это не нравоучительная басня, а реальная история из жизни. Нет, он не вернулся. И земляков не поблагодарил. Это я у них уточнял.

А ещё дал им обещание не разглашать настоящее имя «героя» и даже название населённого пункта, чтоб не позорить ту семью и то село, не желающее «прославиться» украинствующим коллаборационистом. Не час и не два я слушал эту историю в том самом доме, где вырос ныне кусающий себе локти беглый горе-журналист «Максим». Посетил и его соседей, и бывших друзей.

 

Вообще-то целью моей поездки были  воспоминания сельчан о событиях того страшного августа — скоро трёхлетняя годовщина боёв и освобождения их населённого пункта. Но именно эта история (пусть даже её центральный персонаж — редкостный поц) настолько врезалась в память, что я не мог миновать её. Предательство, награда и расплата. Герои и антигерои написанных давным-давно книг тихо спустились в нашу жизнь и проходят мимо нас по улицам; их истории надо лишь уметь их замечать и запоминать. Пусть будут кому-то предостережением, а кому-то — уроком.