При всем уважении к представителям генералитета всех этих родов войск — подобное положение весьма искушает и расслабляет. Не всех, конечно — но многих. Искушает только орать, только командовать — и чем дальше, тем меньше знать конкретные обстоятельства, в которых действуют твои подчиненные. Это страшный бич генералитета — оторванность от реальных, ежедневных потребностей и особенностей войск, ему подчиненных.
Представьте себе генерала-танкиста в передовом танке армии, ведущей прорыв. Сложно, правда? Передовой танк — это первый кандидат на то, чтобы погибнуть в бою. Не садятся в такой танк генералы.
Но командир авиаполка всегда является ведущим в боевом порядке своего полка. Командир авиадивизии — ведущим строя (боевого порядка) дивизии. И это — норма, а не исключение в авиации.
Потому и было так много Героев Советского Союза среди авиационных командиров эскадрилий, полков и дивизий времен Великой Отечественной. Потому так много и погибло их в эту войну. Они всегда сами, лично (или их замы) водили свои подразделения, части или соединения на боевые вылеты.
Авиационный командир в летной должности — обязан летать командиром экипажа, даже имея генеральское звание.
Генерал-летчик обязан сдавать зачеты и получать допуска (контроли по технике пилотирования), иногда даже от нижестоящих, но подготовленных на данный вид летной подготовки летчиков. Генерал-летчик обязан каждый день, каждый час доказывать своим подчиненным, что он не просто штабная крыса — а действующий, реальный ас. Что он не просто так получил свою звезду на погоны, что он не просто умеет орать, отдавая приказы.
У генерала-летчика всегда, регулярно, покуда он способен и обязан сесть за штурвал — имеется непосредственное соприкосновение с той реальностью, которая именно и воюет. С реальностью, а не с ее отображением на штабных картах и в ведомственных документах.
