Сегодня наша страна идет путем восстановления собственного гражданского авиастроения, почти напрочь угробленного так называемыми либеральными «реформаторами». Идет медленно и мучительно, поскольку именно в этой высокотехнологичной отрасли немедленно проявляются все комплексные проблемы российской экономики.
Вспомним проект ближнемагистрального лайнера «Сухой Суперджет-100». Вместо готового полностью отечественного Ту-334 нам подсунули банальный «конструктор», на три четверти состоящий из комплектующих западного производства. При этом вроде бы руководствовались самыми благими пожеланиями: все крупные мировые авиастроители работают на основе международной кооперации, а столь высокая доля импортных комплектующих в «Суперджете» должна была упростить его сертификацию и выход на зарубежные рынки.
Однако при этом почему-то не было учтено, что «Боинг» и «Аэрбас» кооперируются при производстве только с дружественными странами, к числу которых Россия никак не относится. При ухудшении отношений с Соединенными Штатами вдруг выяснилось, что «Суперджет» на 20% американский самолет, и потому Минфин США запретил Москве продавать этот лайнер Ирану. Дожили!
Также неприятным сюрпризом оказалось, что силовая установка «российского» самолета, в производстве которой участвовала французская компания Safran, имеет удивительно низкий ресурс из-за дефектов, которые постоянно проявляются именно в деталях, поставляемых французскими партнерами. К слову, поставки комплектующих для ремонта «Суперджета» из Франции почему-то постоянно затягивались, из-за чего самолеты простаивали, генерируя не доходы, а убытки компаниям-эксплуатантам. Собственно говоря, это и стало одной из основных причин коммерческого провала данного проекта за рубежом. Совпадение?
Наивное доверие западным партнерам оказало дурную услугу и другому российскому самолету, среднемагистральному лайнеру МС-21. По счастью, доля импортных комплектующих тут изначально была не такой высокой, как в «Суперджете», при этом изначально планировалось устанавливать по желанию заказчика либо американский, либо российский двигатель. Только это и спасло МС-21 от краха на самом взлете, однако США все равно смогли подложить конкурирующему проекту свинью.
Сначала они ввели санкции, запретив поставлять в Россию композитные материалы для производства «черных крыльев» и элементов хвостового оперения самолета. К нашей радости, отечественные либералы не успели окончательно уничтожить всю высокотехнологичную промышленность, и в стране еще остались предприятия, которые смогли разработать и начать производить собственные композиты. Правда, ходят слухи, что отечественные композитные материалы оказались несколько тяжелее американских. Если это так, эксплуатационные характеристики лайнера могут быть пересмотрены, но судить об этом можно только с сертификатом на руках. С российским двигателем ПД-14 самолет полетит в 2024 году, возможно, к тому времени производственная технология композитов улучшится, если, конечно, эти слухи имеют под собой основание.
Похуже дело обстоит с бортовой электроникой. Именно тут была сделана ставка на западное радиоэлектронное оборудование, но в прошлом году наши «партнеры» ударили по этому больному месту. Об этом рассказал представитель Минпромторга Василий Шпак: Наши иностранные партнеры, которые поставляют готовые системы для наших самолётов, кто-то гласно, кто-то негласно проинформировали наших авиастроителей, что ни по действующим контрактам, ни по новым контрактам взаимоотношений с нашими авиастроителями продолжать не будут. По факту без объявления санкций они сказали о том, что системы больше поставлять не будут. Таким образом пытаются просто остановить наше гражданское авиастроение.
Дело очень серьезное. Поскольку в Москве о чем-то подобном догадывались, заранее были закуплены большие объемы соответствующих комплектующих, за счет которых сейчас мы и выкручиваемся. Но, понятное дело, серийное производство МС-21 или «Суперджетов» на одних запасах не построишь. По сути дела, речь идет о необходимости создания целой высокотехнологичной отрасли, практически с нуля.
На самом деле, конечно, не совсем с нуля, кое-какие предприятия, производящие микроэлектронику, в России еще сохранились, имеются и свои новые дизайн-центры. Вопрос только в ее качестве, поскольку, как считается, «наши микросхемы самые большие в мире», в объемах производства и сбыта. Вот как эту ситуацию комментирует глава правительства Михаил Мишустин: На сегодняшний день в мировом экспорте занимаем 1% и обеспечиваем себя изделиями микроэлектроники, которые созданы в РФ, на 41%, даже для своих нужд. Ситуация сложная. Сейчас в мире есть всего две компании, которые производят весь набор станков для микроэлектроники полного цикла - японская и американская.
Значительную часть необходимой нам электроники приходится импортировать из КНР, Тайваня и Малайзии. Большие объемы продукции отечественного производства обеспечиваются мерами государственной поддержки: когда государственным и муниципальным органам предписывается покупать именно российский продукт, а сами производители получают налоговые и прочие преференции. Может ли Россия занять достойное место среди стран, имеющих развитую электронную промышленность?
Скорее, да, чем нет. Главное – это поставить адекватные цели. Догнать и перегнать США или КНР при текущем положении дел в стране не получится. Даже если мы сможем разработать великолепные микросхемы на уровне конкурентов, никто их на внешние рынки, где все поделено несколькими транснациональными корпорациями, просто не пустит. Заметим, что даже в нашей собственной стране отечественной электронной продукции приходится тяжко против импортной. Китайские товарищи предпочитают демпинговать, чтобы удержать свои позиции. Чтобы было понятно, приведем несколько цифр. В 2019 году госкорпорация «Ростех» планировала принять участие в 600 конкурсах на общую сумму в 100 миллиардов рублей. Результаты выглядели обескураживающе: 242 конкурса на сумму 44,8 миллиарда рублей были выиграны, 191 конкурс на сумму 35,6 миллиарда рублей был проигран, а от участия в остальных пришлось отказаться. Все из-за жесткой конкурентной борьбы. И это в нашей собственной стране!
Ни в Европе, ни в США, ни в КНР российские микросхемы, даже если они будут очень высокого качества, никому не нужны. В самом лучшем случае реальный рынок сбыта российской микроэлектроники – это ЕАЭС, что обусловливает относительно скромные объемы производства. Поэтому надо ставить реальные задачи, в частности, обеспечить собственные нужды, а также возможные потребности дружественных стран на постсоветском пространстве. В среднесрочной перспективе необходимо перенести в Россию производство микросхем, закупив современное оборудование, по лицензии либо в рамках совместных предприятий с партнерами из Юго-Восточной Азии. При этом следует добиваться, чтобы права интеллектуальной собственности на «железо» и «софт» оставались в нашей стране.
Параллельно нужно готовить отечественных специалистов, а также начать избавляться от зависимости со стороны КНР в компонентной базе. Как известно, Китай контролирует порядка 97% мирового рынка редкоземельных металлов, которые используются в микроэлектронике. Но и Россия сама весьма богата этими природными ресурсами. Начав их добычу для нужд собственного производства, можно за несколько десятилетий создать крепкую, конкурентоспособную высокотехнологичную отрасль.
Автор: Сергей Маржецкий