Как результат, уже в 2018 году финансовая поддержка Белоруссии в рамках программ упомянутого Агентства США по международному развитию (USAID) — сегодня это $7,9 млн — может быть полностью прекращена. Для справки: в Белоруссии USAID начал работать с 1999 года. Главная задача сформулирована, как «содействие становлению Беларуси как демократического государства с рыночной экономикой, развитию белорусского гражданского общества, частного сектора и местных сообществ».

 

В бюджете Госдепартамента США на 2017 год, утверждавшемся еще при Обаме, на поддержку «демократического и справедливого управления в Беларуси» выделено $9 млн. Это больше, чем в 2016-м ($8,3 млн). Также еще $0,5 млн направляется на подготовку независимых журналистов в республике. Правда, в 2016 году, помимо указанных цифр, один только Национальный фонд поддержки демократии (NED) получил от Госдепа грант в объеме $2 млн на «развитие гражданского общества и поддержку свободных и независимых СМИ в Беларуси».

Новость о прекращении финансирования Госдепом белорусские госСМИ растиражировали с открытым ехидством — мол, теперь «пятая колонна» (то есть демократическая оппозиция) вообще друг другу глотки перегрызет из-за оставшихся крох западного финансирования. На самом деле это, конечно, не так. Американские деньги всегда составляли довольно небольшую долю в тех средствах, которые поступали белорусской оппозиции из-за рубежа. Европейские соседи дают намного больше — и из своих государственных бюджетов, и из частных фондов, многие из которых связаны с белорусской диаспорой за рубежом.

Логика в этом есть — именно европейцам, а не американцам, приходится жить рядом с «последней диктатурой Европы». Однако в последние годы и европейское финансирование быстро сокращается: оппозиция последние полтора десятилетия только и демонстрировала, что политическую импотенцию, инфантилизм и неспособность объединиться. Сегодня выбор у белорусских демократов невелик: или полностью переформатироваться, или вообще уйти из политики.

 

История и деньги

Александр Лукашенко пришел к власти в 1994-м, и уже в 1995-м началась его борьба с оппозицией. Началась с того, что Лукашенко запретил новую государственную символику, вернув вместо нее советский герб и флаг. Неудивительно, что главными политическими противниками вчерашнего директора совхоза стали (и остаются по сей день) представители белорусской национально ориентированной интеллигенции.

В 1996 году Александр Лукашенко через очень спорный референдум продавил конституционную реформу, де-факто ликвидировав независимость парламента и судебной власти. С тех пор — и до 2016 года — представители оппозиции в парламент не попадали, а сам парламент всегда единогласно голосовал за любые законопроекты, предлагаемые президентом и правительством. За что получил прозвище «самый высокооплачиваемый хор страны». Неофициально считалось, что списки тех, кто будет избран депутатом на очередных выборах, утверждаются в КГБ. А страны Запада с 1996-го и по 2015 год не признали легитимными ни одни прошедшие в Белоруссии выборы.

С 1996 года в Белоруссии и началось жесткое противостояние власти и оппозиции. Противники Лукашенко устраивали массовые уличные акции, порой им удавалось довольно успешно противостоять ОМОНу. Власть тоже не особо соблюдала приличия — многие ее видные оппоненты странным образом умирали или пропадали без вести (их судьба неизвестна до сих пор). Очень многие эмигрировали — именно в 1996—2001 годах сформировалась «вторая волна» белорусской эмиграции, осевшая по большей части в Вильнюсе, Варшаве и Праге.

К 2001 году сопротивление оппозиции было по большей части подавлено. Именно с того времени само существование демократических и правозащитных структур в Белоруссии стало в значительной степени зависеть от западного — европейского и американского — финансирования. Внутреннее финансирование «схлопнулось» — пытавшиеся поддержать оппозицию предприниматели быстро лишались бизнеса, а то и вовсе отправлялись в тюрьму.

 

Объемы финансирования, поступавшего из Европы, невозможно оценить даже приблизительно. Оно шло от разных стран, партий и фондов, множеством различных путей, на самые разные цели: от чисто социальных и экологических, до правозащитных и политических, официально и неофициально. Зато известна доля Белоруссии в бюджете USAID: в 2011 году она составила $13 864 000, а в 2012 и 2013 гг. — по $11 млн соответственно. Более чем 3/4 этой помощи поступало на «укрепление демократических политических партий, гражданского общества и независимых СМИ».

Однако после 2001 года белорусская оппозиция, по сути, уже не вела системной работы, оказавшись в настоящем «общественном гетто». Влияние оппозиции на общество сократилось до абсолютного минимума. Заявлять о себе на политическом поле у оппозиционных политиков получалось только в ходе президентских кампаний — в 2001, 2006 и 2010 годах. Но все эти всплески активности заканчивались одинаково — силовым подавлением протестов, массовыми арестами и тюремными сроками, новыми волнами эмиграции. Политические заключенные и безголосый парламент — главные атрибуты белорусского режима с 2001 по 2015 годы.

В этот же период проявилась сильная коррупция среди лидеров оппозиционных структур. Часто выделенные спонсорами деньги банально разворовывались, за рубеж направлялись фальшивые отчеты, а лидеры оппозиции и их приближенные покупали себе новые квартиры и машины. Таких историй в оппозиционной среде — не счесть, про технологии «освоения грантов и монетизации борьбы с режимом» можно написать отдельную книгу.

В итоге западным спонсорам все это надоело — и поток финансирования начал быстро иссякать. Одновременно поумнела и белорусская власть — и начала просто выбивать у своих оппонентов почву из-под ног. Летом 2015-го были освобождены сразу все политические заключенные, а два месяца спустя очередное переизбрание Лукашенко президентом впервые прошло без насилия на улицах Минска и без арестов оппозиционеров. После этого началась быстрая нормализация отношений между официальным Минском и Западом.

 

В 2015-м Международный республиканский институт (IRI) и Национальный демократический институт (NDI), спонсируемые правительством США, изменили политику финансирования белорусской оппозиции ввиду ее неэффективности. Европейцы поступили аналогично. Вместо «старых» антисистемных структур они сделали ставку на оппозиционеров, позиционирующих себя как конструктивных игроков.

Свою роль сыграли и события в Украине. Европейцы начали поддерживать Александра Лукашенко, стараясь уравновесить российское влияние в Белоруссии и опасаясь прихода к власти в Минске откровенно пророссийских сил. Одним из знаков европейской поддержки стала отмена санкций ЕС, которую часть белорусской оппозиции восприняла как откровенную сдачу ее интересов Западом.

В 2016 году на очередных парламентских выборах ЦИК впервые за 20 лет пропустил в парламент двух оппозиционных депутатов — представителя правоцентристской Объединенной гражданской партии Анну Канопацкую и одного из лидеров конструктивных националистов Алёну Анисим.

«Белорусская оппозиция на протяжении многих лет стоит на принципиальных позициях, направляя все свои силы и риторику на критику власти. Власть же демонстрирует силу в отношении своих политических оппонентов, преследуя их и наказывая по надуманным причинам, — заявила „Росбалту" Алёна Анисим, депутат белорусского парламента, одна из тех самых двух представителей оппозиции. — Допустив пару оппозиционно настроенных и независимых кандидатов в Палату представителей, власть продемонстрировала некоторую готовность к общественному диалогу.

 

Сегодняшний день

«Оппозиция авторитет потеряла давно и безнадежно. Причины можно анализировать долго и нудно — это тема для отдельной не то что статьи, а докторской диссертации. В ситуации потери авторитета власти и его полного отсутствия у оппозиции возрастает вероятность массовых, никем не контролируемых протестов, — говорит живущий в эмиграции белорусский политик Юрий Зянкович. — Результатом этих протестов будет даже не вторжение русских танков — результат может быть намного хуже. Будет развал государства, потому что власть не сможет удержать власть (сорри за тавтологию), а оппозиция не сможет ее перенять».

Действительно, массовые протесты весной 2017 года в Белоруссии были в основном спонтанными. Местная оппозиция оказалась лишь «догоняющей», пытающейся использовать в своих интересах локальные социальные поводы. При этом, несмотря на проевропейскую риторику, у демократических сил нет четкого плана реформ. Поэтому общая полемика ведется вокруг локальных вопросов: тарифов ЖКХ, повышения пенсионного возраста, массового разорения индивидуальных предпринимателей, безработицы, «налога на тунеядцев».

Именно резкое сокращение зарубежного финансирования заставило белорусскую оппозицию начать собственное реформирование. Сегодня оппозиция изучает проблемы людей, ищет болезненные социальные вопросы для их последующей политизации. Тем временем идеологическая борьба все больше перетекает в экспертную среду. На фоне потепления отношений Минска с Евросоюзом и дискуссий об экономических реформах, усиливается борьба экспертных сообществ за влияние на органы власти.

А вот диалога между властью и демократической оппозицией по-прежнему нет. Александр Лукашенко в своих выступлениях характеризует своих оппонентов как «несколько сотен отморозков». Понятно, что с ними он разговаривать не станет.