Развитие ситуации на Украине обычно рассматривается на период «до 2019 года» и «после 2019 года». То есть предполагается, что в 2019 году произойдет нечто такое, что коренным образом изменит ситуацию.
Относительно «Турецкого потока» «Газпром» официальных заявлений не делает, но строительство идет ударными темпами и «ожидается, что транспортировка газа по «Турецкому потоку» начнется в декабре 2019 года» . Доходы от транзита газа через Украину сократятся с $2,2-3,3 млрд. (2013-16 гг. при транзите 62,2-83,7 млрд. куб. м) до … допустим, $600 млн. (при 15 млрд. куб. м). Это достаточно серьезная дыра и для платежного баланса, и для бюджета Украины, и для доходов Укртрансгаза. Эти проблемы нужно будет как-то решать, а тут как нельзя кстати именно в 2019 г. должны состояться выборы президента Украины и Верховной Рады.
В то же время лично для меня это «после 2019 года» было покрыто туманом. Понятно, Украина может протянуть до 2019 года (хотя может и не протянуть), но что случится потом? Развалится? Но как конкретно это будет выглядеть? Армия ЛНР и ДНР двинется на Киев? А, собственно, зачем?
Только сейчас у меня сложилось некоторые предположения относительно того как может выглядеть неапокалиптический сценарий развития ситуации на Украине после 2019 года. Представляю его на всеобщее обозрение.
Реализация проектов трубопроводов в обход Украины существенно понизит значимость украинской проблемы в отношениях Россия – ЕС. Украинская проблема не исчезнет, останется весьма значимой, но перестанет быть связанной с транзитом газа, то есть с фундаментом отношений Россия – ЕС. Интересы ЕС на Украине останутся как чисто экономические (привилегированный доступ на украинский рынок и вывоз рабочей силы), так безопасности (держать Россию подальше), но станут менее приоритетными и будут не общими интересами ЕС, а, специфическими интересами отдельных стран: Польши, Венгрии, Словакии и др.
Украина перестанет быть такой болезненной занозой для России, а потому потеряет ценность для США. США, вероятно, по-прежнему будут оказывать решающее влияние на расклад сил в украинской политической элите, но смысла оказывать какое-то влияние будет уже совсем немного.
И только для России Украина по-прежнему будет представлять серьезную долгосрочную проблему, хотя уже и не острую. Задача России – переформатировать Украину, трансформировать нынешнее украинское государство в нечто такое, что как минимум не представляло бы угрозу, а как максимум приносило бы пользу. Во что именно нужно трансформировать нынешнюю Украину? Как именно это можно сделать? Это по-прежнему открытые вопросы. Захватить всю Украину, повесить 10 млн. бандеровцев, еще 10 млн. еврофилов-русофобов выгнать в Канаду и Польшу – это тоже вариант, но слишком дорогостоящий. Предлагаю нечто менее радикальное.
Ядром политики России на украинском направлении после 2019 года может быть строительство «газового коридора» по Западной Украине, включающего: двухниточный магистральный газопровод Ивацевичи-Долина диаметром 1 220 мм [4], начинающегося от ГИС Кобрин, Белоруссия; действующая газотранспортная инфраструктура до границы со Словакией, Венгрией и Румынией; газовые хранилища. Пропускная способность газопровода Ивацевичи-Долина, судя по всему, 28,9 млрд. куб. м (картинка 1, картинка 2), а это практически столько, сколько нужно для снабжения крупнейших потребителей газпромовского газа: Австрии, Чехии, Словакии, Венгрии и, если надо, частично Италии.
Интерес России в этом проекте: а) частичное дублирование мощностей «Северных потока -1», «-2» и «Турецкого потока», чтобы не вводить Германию и Турцию в соблазн возомнить себя новыми транзитными странами; б) исключить транзит через Польшу (обойдутся) и при этом в) загрузить магистральный газопровод через Белоруссию (он наш); г) вдвое сократить расстояние, на которое нужно прокачивать газ по территории Украины (расстояние от восточной границы Украины до западной – больше 1000 км, а длина Ивацевичи-Долина – менее 500 км).
Интерес Словакии, Венгрии, Чехии, Австрии – они хотя бы частично сохраняют транзитные объемы российского газа, они сохраняют традиционный (и независимый от Германии или Турции) маршрут поставки газа для собственных нужд. Т. е. внутри ЕС у данного проекта будут достаточно сильные лоббисты.
Но экономический смысл этого коридора даже не самый главный. Гораздо интересней политическая часть проекта. А она заключается в том, что на западе Украины под совместным патронажем России и ряда стран ЕС возникает экономически самодостаточный регион.
Этот регион будет включать три области Галиции (вариант – без Тернополя), Волынь (только Ковель или вместе с Ровно), Закарпатье и Буковину. Это будет 7-9 млн. человек населения, причем более пестрого сочетания не найти по всей Украине. Фактически, вопрос о единстве этого перекрестка Европы – это вопрос о единстве Украины в целом. Для Польши, Словакии, Венгрии и Румынии стабильность этакой «ЗУНР» – вопрос национальной безопасности. Эти страны ЕС кровно заинтересованы в стабилизации не Украины вообще (события в Донбассе их интересуют мало), а именно здесь.
Причем эти страны вовсе не заинтересованы урвать что-то себе. Словакии, например, вообще ничего не светит. Польше, по-моему, тоже. А распад этой области приведет к прерыванию транзита (далеко не только газового) важного для всех. Таким образом, эти 5 или 7 областей представляют собой «полезную Украину» (по аналогии с «полезной Сирией»), полезную, разумеется, с точки зрения ЕС. Это именно те регионы, которые в наибольшей степени вовлечены в обмены с ЕС, именно из этих областей традиционно прибывают иммигранты, причем наиболее подготовленные и мотивированные для интеграции. Что еще нужно?
С позиции перечисленных стран ЕС нет ничего лучше, чем обеспечить этому региону определенную политическую автономию (под вывеской федерализации), ограниченную финансовую поддержку (например, $600 за транзит будет доставаться не киевскому правительству и размазываться по 35-40 млн. украинцам, а местным «ЗУНРовским» властям и всего 7-9-ти млн. «счастливчиков») и на этой основе так необходимую стабильность и возможность реализовывать свои экономические интересы. Участие России в этом проекте делает его вполне реалистичным.
Сам регион будет просто счастлив от такой перспективы. Необходимость уживаться с Закарпатьем и Буковиной заставит Галичину умерить свой «бандеровский» пыл. Под давлением соседей (Венгрия, Румыния, Польша – вот почему тут полезна Польша и почему Польше полезно здесь быть) «бандеровщина» превратится в местный фольклор, каким он и был на протяжении почти пятидесяти послевоенных лет.
А что же остальная Украина? Это будет Украина без бандеровцев, с ослабленным киевским правительством, более бедная, лишившаяся внимания ЕС, более того, подталкиваемая им к федерализации по примеру «ЗУНР». Сказать, что это будет Украина, «переданная в ведение» России, я не возьмусь. Но соотношение «пророссийских» и антироссийских сил на этой территории существенно изменится.
В результате предлагаемой «реструктуризации» Россия сохранит «блокирующий пакет» в «ЗУНР» и одновременно увеличит свою долю в остальной Украине до «контрольного».