Вернувшись на Ближний Восток в 2015 году, благодаря военному вмешательству в конфликт в Сирии, Россия с тех пор не переставала наращивать свое влияние в регионе.
Начатая в 2011 году «арабская весна», антипутинские демонстрации, а затем революция в Украине укрепила мнение Кремля в том, что он находится на осажденном положении. Вступая в войну в Сирии, Россия увидела возможность изменить положение дел и перехватить инициативу.
Кто помнит Фронт освобождения Дофара? Никто, если бы спонсором этой вооруженной марксистской организации 60-х годов не был СССР. Во имя борьбы с империализмом СССР всегда поддерживал арабские националистические и революционные движения. Фронт освобождения Дофара, который безуспешно пытался свергнуть монархии Персидского залива, просуществовал 12 лет, прежде чем кануть в Лету.
Но сейчас, когда Россия берет на себя роль миротворца в Сирии, на ум приходит весь советский опыт на Ближнем Востоке. Принимая саудовского монарха Салмана в Москве, Владимир Путин напомнил, что СССР был первым государством, признавшим королевство в 1926 году. С 1952 года СССР занял прочное положение в регионе, поддержав приход к власти в Египте Насера, который положил конец монархии поддерживаемой британцами. Это стало началом успешного военного сотрудничества, которое никогда не прекращалось. Во время войны за независимость, Алжир также получал от СССР оружие.
После событий в Южном Йемене Москва смогла окончательно заявить о своей идеологической победе. С 1967 по 1990 годы Южный Йемен был единственной страной в арабском мире со 100-процентным марксистским режимом, существовавшим вплоть до временного воссоединения страны. В это же самое время советский режим рухнул, а вместе с ним и его влияние на Ближнем востоке. «Наше влияние было сведено к нулю. У России больше не было финансовых ресурсов для проведения собственной политики в регионе, который потерял всякую заинтересованность в связях с Москвой», — говорит Кирилл Семенов из Российского совета по международным делам.
В статье, опубликованной на сайте международного дискуссионного клуба «Валдай», египетский аналитик Нухран Эль-Шейх называет события в Сирии не иначе как «чудо Путина на Ближнем Востоке». В самом деле, именно сложная цепь событий, происходивших во время арабской весны, подтолкнула Москву выйти на сцену. В 2011 году после свержения Мубарака в Каире, Россия оказалась преданной Лондоном и Парижем, которые заручились ее нейтралитетом, а сами начали воздушную операцию в Ливии.
Вопреки резолюциям ООН это приводит к свержению Каддафи, давнего союзника и экономического партнера Москвы. Несколько месяцев спустя, когда под угрозой оказался Асад, Кремль обвинил в этом не самих сирийцев, а так называемых западных спонсоров. Аргумент исламистской угрозы, исходящей от кавказских боевиков ушедших воевать за джихад, стал использоваться российской властью гораздо позже.
Отягчающим фактором стало и то, что арабские события совпали с антипутинскими волнениями зимой 2011-2012 годов, а еще два года спустя с украинской революцией, которая свергла пророссийскую власть. Кремль увидел в этих событиях ту же логику, которую резюмировал в 2014 году заместитель Генерального секретаря Совета Безопасности Михаил Попов: «События «арабской весны», военный конфликт в Сирии и ситуация в Украине свидетельствуют о появлении новых военных угроз для России».
Военное вмешательство Москвы в сентябре 2015 года в Сирии, где у России есть небольшая военно-морская база в Тартусе, стало наиболее значимым ответом на новую угрозу ее безопасности. Москва даже некоторое время думала использовать этот военный рычаг, чтобы заставить Запад снять санкции после вмешательства России на Донбасс, но безуспешно. По мнению Кирилла Семенова «все, что произошло, является отражением украинских событий». Таким образом, эксперт подчеркнул непредвиденный характер этого нового российского влияния.
В этой кризисной ситуации «Россия — единственная реальная сила, которая поддерживает контакты со всеми и может претендовать на роль посредника между всеми участниками», — говорит Марина Беленькая, специалист по арабскому миру. Ярким примером масштаба посредничества является тесное сотрудничество Москвы с Ираном в целях достижения режима прекращения огня и политического урегулирования в Сирии, в то время как более крупные игроки — от Саудовской Аравии до США — не сотрудничают с Тегераном.
Параллельно, Владимир Путин с большим размахом принял в Кремле саудовского монарха Сальмана бен Абдель Азиза Аль-Сауда, воюющего с шиитским режимом в Йемене. Таким образом, он любезно соглашается действовать в качестве противовеса растущему влиянию Ирана в регионе. Эр-Рияд и Москва тесно координируют усилия по объединению делегации сирийской оппозиции на Женевских переговорах.
Действуя без прямого вмешательства в конфликт, Москва сближается с Катаром, с которым Саудовская Аравия и ОАЭ разорвали дипломатические отношения, и подталкивает этих двух противников в Персидском заливе к диалогу. В сентябре Россия подписала с Катаром соглашение о сотрудничестве в военно-технической сфере.
Изначально все страны-спонсоры сирийских повстанцев очень плохо отреагировали на объявление о вмешательстве России для поддержки Асада. Сегодня, благодаря своему военному успеху, Москва стала полноправным игроком, с которым они вынуждены считаться. Турция, яростный противник Дамаска, тесно сотрудничает с Россией в «тройственном союзе» с Ираном, для укрепления режима прекращения огня. Владимир Путин шесть раз встречался с Эрдоганом. Владимир Исаев, ученый арабист из Института стран Азии и Африки, выдвигает простое объяснение влияния России: «Страны Ближнего Востока уважают силу, поэтому они нас уважают»…
У яростных конкурентов на энергетическом рынке, России и нефтяных монархий – в первую очередь Саудовской Аравии – уже целый год длится экономический медовый месяц. Потрясенные падением цен на нефть, Эр-Рияд и Москва заключили соглашение о замораживании своего производства и вовлекли в процесс все страны-производители, несмотря на то, что Россия не является членом ОПЕК. Беспрецедентное соглашение Opep Plus, позволило странам-подписантам увеличить свои бюджетные резервы. Недавно соглашение было продлено до конца 2018 года. Это является важным элемент влияния России на Ближнем Востоке.
«Цена нефти сильнее идеологии», — подтверждает Марина Беленькая. Долгое время, сосредоточившись на Европе и Азии, главным образом через «Газпром» нефтяная дипломатия Кремля развернулась в сторону Ближнего Востока, на этот раз с помощью гиганта «Роснефть» во главе с близким к Путину Игорем Сечиным.
В сентябре 2016 года Катар, крупнейший в мире производитель сжиженного газа, приобрел долю в капитале российской нефтяной компании на сумму около 2,5 миллиардов евро до того как продать большую часть своей доли китайцам. В ноябре «Роснефть» сообщила о выдаче курдским властям аванса в размере 1,3 миллиардов долларов для разведывания этих богатых нефтью территорий. Это шаг вызвал гнев Багдада.
Таким образом, Россия стремится укрепить свои торговые отношения со всеми игроками в регионе, особенно в военной сфере. «От политических связей можно легко отстраниться, но это будет гораздо сложнее сделать с экономическими связями», — говорит Владимир Исаев. Пример: Саудовская Аравия будет покупать российское оружие, на рынке, блокируемом Вашингтоном.
Вклинившись в конфликт на Ближнем Востоке из-за войны в Сирии, Москва может потерять все свое влияние в регионе после заключения мира: эта гипотеза сейчас обсуждается среди российских арабистов. Эксперты подчеркивают непрочность позиции России, которую арабские игроки считают пешкой, которой легко манипулировать во имя глобального геополитического равновесия. Ее влияние кажется смехотворным в контексте войны конфессионального влияния, которую Эр-Рияд и Тегеран ведут в регионе.
Иракский шиитский экспансионизм, поддерживаемый Россией в Сирии, является поводом для беспокойства в Москве. Точно так же «отношения между Россией и Саудовской Аравией могут завтра вернуться к нулевой отметке», — предупреждает Григорий Косач, профессор кафедры современного Востока РГГУ.
Еще одна помеха исходит от Вашингтона. Обсуждая с Москвой план совместной эксплуатации авиабаз, Египет пытается в первую очередь удержать влияние своего американского союзника. Такие же скрытые мотивы имеет и Турция, чья дружба с Россией продлится ровно столько, сколько будет длиться ее ссора с США. Признав Иерусалим столицей государства Израиль, Трамп позволил сформироваться совершенно противоестественной русско-европейской коалиции, которая была против такого решения.
Этот факт примечателен тем, что после волны массовой еврейской эмиграции в конце 80-х годов Москва и Тель-Авив сформировали очень прочный тандем, хотя российская дипломатия никогда не оказывала давления на урегулирование израильско-палестинского конфликта. В этом неспокойном регионе Владимир Путин не может похвастаться стратегическим видением: роль тактика, и как некоторые говорят, оппортуниста, вполне удовлетворяет его амбиции.