В обоих случаях террористы пришли на сопредельную территорию со стороны Пакистана, и это не могло не остаться без ответа Тегерана и Нью-Дели.
Во всей этой истории интересен момент, что в результате провокации «участниками» конфликта стали как раз те самые три страны, которые буквально несколько месяцев назад нашли очень эффектный выход для решения главных проблем строительства многострадального газопровода из Ирана в Индию.
Камнем преткновения на маршруте считается безопасность газовой трубы на территории пакистанского Белуджистана, который Исламабад контролирует чисто формально. Настоящими хозяевами здесь являются местные шейхи и племенные вожди, которые очень легко могут пойти на контакт с кем угодно, и с США в том числе, а это приговор для строительства. А еще они почти наверняка потребуют свою долю в прибылях, что делает проект прокладки газопровода еще менее интересным для участников.
Предложение Москвы было неожиданным и прорывным. Пакистанский участок маршрута будет проведен по морю в пределах территориальных вод страны.
Почему Москва так живо интересуется этим, казалось бы, не таким ей и нужным проектом? Иранские газовые запасы огромны и явно избыточны для страны. Вопрос, куда пойдут его излишки, можно считать геополитическим. Если на запад, то иранский газ автоматически становится конкурентом российскому, если на восток – то, косвенно, американскому СПГ, у которого будет забран еще один потенциальный рынок сбыта.
Именно поэтому США так настойчиво лоббировали интересы газопровода «Набукко» и делали все возможное, чтобы труба из Ирана в Индию никогда не была построена.
Обратите внимание, что начало обоих проектов практически совпало по времени. Первый вариант «Набукко», согласованный в 2004 году, предполагал поставки газа с месторождения Южный Парс (Иран) через Турцию в Европу в объеме 32 млрд кубов в год.
История же строительства газопровода из Ирана через Пакистан в Индию берет свое начало с 2005 года, когда после утряски многих спорных вопросов Тегеран-Исламабад-Нью-Дели подписали соглашение о строительстве альтернативной «Набукко» «восточной» газовой трубы.
И с этого момента оба проекта, вернее те, кто стоял за ними, все время боролись друг против друга. Москва выиграла первую схватку и отговорила Тегеран от участия в «Набукко». Вашингтон, не желая уступать Москве, переключил проект на месторождения Азербайджана и Туркменистана. Выпад следовал за выпадом, пока долгая газовая война за южно-европейское газовое направление не окончилась по сути ничьей.
В нынешнем году в работу будут введены первые очереди «Турецкого потока» и газопровода TANAP, которые поровну разделят между собой данное направление (по 16 млрд кубов в год).
Итак, с западным направлением все встало на свои места, но еще оставалось и другое направление - восточное. Американцы прекрасно понимали, что невозможность реализации собственного газа на мировых рынках рано или поздно столкнет интересы Тегерана и Москвы, и это даст им возможность попытаться разорвать стратегическое партнерство двух стран.
Именно поэтому начались проблемы со строительством газопровода ИПИ.
В 2007 году в Пакистане был взорван единственный пассажирский поезд Samjhauta Express (Экспресс согласия), курсирующий между Индией и Пакистаном. Взрыв произошел на территории Индии, но большую часть убитых составили при этом граждане Пакистана.
В следующем году произошел знаменитый теракт в Мумбаи, в результате которого от рук террористов из Пакистана погибло 160 человек. Все это сразу же отразилось на реализации всех индо-пакистанских проектов, и в первую очередь на газовой трубе из Ирана. Вопрос участия в нем Индии был поставлен под сомнение, а строительство его в половинном объеме через вечно бунтующий Белуджистан было признано нецелесообразным и неактуальным.
Прошло несколько лет, пока к вопросу о строительстве газовой трубы было решено вернуться. Индия сегодня быстро наращивает потребление газа, а потому готова идти на компромисс.
Иран же, попав под американские санкции, также стал более сговорчивым, а предложение России убрать главный фактор риска в виде морского участка привело к тому, что в конце сентября 2018 года представители четырех стран подписали новое соглашение, которое позволит реализовать проект в самые короткие сроки.