В этот раз откровенность поражает. С одной стороны — заявление главы МИД РФ Сергея Лаврова, признавшего, что малийская сторона обратилась к частной военной компании из России. С другой стороны — реплика Жозепа Борреля, прямо попросившего Москву «вообще не работать в Африке, потому что "это их место"».

Уже приходилось писать, что пророссийский консенсус в Мали сформирован; ее власти заинтересовались услугами российских военных специалистов после достаточно успешных операций в Сирии и ЦАР, а в стране нарастает раздражение французским военным присутствием. Но не следует забывать, что причины конфликта — сугубо внутренние: остро стоящий земельный вопрос, исход скотоводов из экологических ниш, конкуренция за землю и пастбища, внутриобщинное противостояние между знатью, старейшинами и религиозными лидерами, с одной стороны, и пауперизированной молодежью, с другой, назревшая реформа местного самоуправления, дефицит государственных услуг в удаленных сельских территориях, избыточные жертвы при действиях малийских ВС, от рук которых по итогам 2020 г. погибло больше мирных жителей, чем от рук джихадистов, неурегулированный статус ряда догонских ополчений, ставших параллельной властью и точно также вовлеченных в этнические чистки и военные преступления.

Всеми этими вопросами на системном уровне должны заниматься власти Мали, и никто больше. Практика же работы НКО, чьи финансовые средства оседают в карманах бюрократии разных уровней и локальных властей и чьи точечные проекты, например, по строительству новых колодцев, лишь усиливают конкуренцию за землю и воду, только показывает, что никакими внешними усилиями давно назревшие системные проблемы не решатся.

Заинтересованность в ЧВК — любых — выглядит даже инфантилизмом малийских властей, причем малооправданным: стоит добавить, что соседний Нигер, также столкнувшийся с джихадистской угрозой в Тиллабери и допустивший на этом треке немало ошибок, все же лучше справляется с задачами развития благодаря сбалансированной политике, учету мнений и интересов регионов, в т.ч. в туарегском вопросе.

Впрочем, столкнувшись с критикой и давлением со стороны регионального сообщества ЭКОВАС, требующего скорейшей организации выборов, запланированных на февраль 2022 г., Ассими Гойта может и разыгрывать карту «Вагнера», чтобы обеспечить себе рычаги давления на соседей и, возможно, попытаться остаться у власти за пределами отведенной военным властям крайней даты и заодно пересмотреть формат отношений с Францией и ЕС, показав субъектность и независимость во внешних связях. Такие мнения вызваны, в первую очередь, промедлением в ключевых реформах, главным образом — избиркома страны, который должен стать единым органом проведения выборов.

Что касается cui bono, не следует списывать со счетов фактор Нигера. И у Мухаммаду Иссуфу, и у его преемника, действующего президента Мохамеда Базума, накопилось много претензий к руководству Мали по части урегулирования конфликта, затронувшего также Нигер, у Ниамея много вопросов к статусу Кидаля, и на фоне гибели президента Чада, ключевого «жандарма» Сахеля, Базум однозначно попытается воспользоваться новой конфигурацией, чтобы зарекомендовать Ниамей более договороспособным и лояльным Франции и США партнером, привлечь финансирование, специалистов, вооружения, дипломатическую поддержку и зарекомендовать себя лидирующей силой в Сахеле.

Не отстает и Чад, анонсировавший удвоение численности ВС и заодно оперативно сформировавший состав нового переходного законодательного органа.