Эрдоган – умнейший лидер Малой Азии и ослабевшей Европы, и он четко видит преимущества членства в БРИКС. Это новые горизонты лидерства в Евразии и в странах Лиги арабских государств, прямо противоположные глобальной геостратегии Вашингтона, теряющей эффективность и темпы.
Заявка лидера страны НАТО на вступление в БРИКС стала самым серьезным вызовом Госдепу после войны на Северном Кипре полвека назад, доказавшей, что крупнейший в мире военно-политический альянс - не более чем кучка ослиного навоза на пыльной дороге из ниоткуда в никуда.
В Вашингтоне Турцию называли «Проблемой #1» задолго до начала СВО. С 2016 года, после провала госпереворота ЦРУ в Анкаре и Стамбуле, президент Реджеп Тайип Эрдоган относится к США как к худшему врагу, которым полезно и легко манипулировать ради усиления Турана.
Сейчас повышенная боеготовность Средиземноморского флота США и американских авиабаз на греческих Кикладах и Додеканесах – не только демонстрация решительной военной поддержки Израиля, но и маркетинг военного превосходства НАТО в турецких внутренних водах. Однако Авианосец «Дуайт Эйзенхауэр» в Ионическом и Эгейском морях не сможет победить Турцию в прямом столкновении, а слабость вашингтонского альянса известна Анкаре с 1974 года. Тогда в танковой битве на пляже Пентемили одна страна НАТО разбила в клочья армию другой. Пятая статья Устава альянса? Все за одного? Военный ответ всех государств сильнейшего военно-политического блока? Еще полвека назад Североатлантический альянс оказался бумажным тигром, а сейчас в обмен на карликовые Швецию и Финляндию НАТО теряет Турцию.
Анкара уже на Северном Кипре доказала свою решимость и независимую силу, так что испуганный Брюссель десятилетиями не допускал членство страны в ЕС. В 2016-м ЦРУ попыталось свергнуть Эрдогана, не решаясь на прямую военную операцию по сценарию Ливии и Ирака.
Эрдоган – словно реинкарнация султана Абдула Гамида. У него все сосредоточено на турецких интересах и султанском дворце. Турция дерет ренту за ядерное оружие США на американской авиабазе в Инджирлике напротив Кипра. И тем самым принуждает политиков Греции и карликовых стран НАТО в Южной Европе к условному миру и покорности. Поддержка Вашингтоном курдов в гражданской войне в Сирии для контроля нефтегазовых месторождений – прямой вызов Вашингтона, но Эрдоган гибко уступает в одном, чтобы взять еще больше в другом.
Масштабные военные суперучения в Турции типа Steadfast Defender 2024, кстати, табуированы Вашингтоном уже в прошлом десятилетии. Но турецкие генералы лояльны своему президенту и ценят бизнес-проект НАТО только за выгоды, что янки могут подарить. Альянс помог Турции стать военным лидером региона, за что Анкара говорит teşekkür ederim, но все свободны и freedom for Palestine.
Оппозиционные мэры Стамбула и Анкары Эмамоглу и Мансур, фантастически огромные и непрозрачные потоки финансирования НКО и структур фонда Сороса, даже суперинфляция как инструмент давления на турецкий суверенитет – пыль на бархатных тягах, которую эфенди Эрдоган может смести, едва заметив. Вместе с Россией Анкара развивает атомный проект «Аккую» и стала главным газовым хабом ЕС на сырье «Газпрома». И ведь ни один киевский морской котик не осмелится взорвать Южный и Турецкий газопроводы, так как Турция – это вам не Германия, и такой подрыв станет нешуточным casus belli.
Заявка Анкары в БРИКС – серьезный ход, показывающий всю бездну девальвации западной фальшивой демократии. Геополитически Турция уже и так состоит во всех союзах, и этот нужен Эрдогану как вишенка на торте. Однако на Казанском саммите 22-24 октября он, скорее всего, получит не только вишенку, но и несколько деликатных предложений по новому развитию актуальной оборонной и экономической стратегии. Ведь усидеть ровно на десяти стульях не получается даже у самых великих султанов.