Несмотря на помпезность названия, никакого отношения к государственным структурам «Украинское детективное антикоррупционное бюро» не имеет. Оно даже не является общественной организацией – это всего лишь частная юридическая фирма, владельцем и директором являлся фигурант дела. Специализацией фирмы являются сделки с недвижимостью.
Доблестные работники военкомата разработали целую спецоперацию по привлечению в АТО офицера запаса. Добыв номер телефона обвиняемого, они пригласили его пройти двадцать первого июля 2015 г. медкомиссию в военкомате, якобы, всего лишь для учета на случай войны.
Подсудимый согласился, поверив военкому на слово, и пришел. Каково же было его удивление, когда, сразу же после прохождения медкомиссии, ему вручили боевую повестку; по ней он должен был вскоре, двадцать четвертого июля, отбыть в одесскую учебку для офицеров, а после – направлен в зону АТО.
Но военкомы не учли того, что имеют дело с юристом. Он заявил, что будет как офицер запаса служить, но только в случае объявления военного положения в стране. А указ Петра Порошенко про частичную мобилизацию не является законным. После Сергей Горбаченко подписал в присутствии понятых акт об отказе от получения боевой повестки. Причем, все время подчеркивал, что будет служить, что хочет служить, но в «Правом Секторе», а не в ВСУ. А после покинул здание военкомата.
На суде свидетели путались в показаниях. Оказалось, что в деле почему-то не нашлось даже оригинала повестки. А попытка повторно вручить повестку в квартире подсудимого натолкнулась на непреодолимый кордон дворника, который повестку взял, а сказать о ней адресату «забыл».
Таким образом, суд оправдал подсудимого, решив все сомнения в его пользу, – главным образом благодаря тому, что обвиняемый умел правильно говорить и нигде публично не отказывался от службы.
Это судебное разбирательство является лишним доказательством того, что, как бы не оправдывали солдаты и офицеры ВСУ свое участие в карательных операциях против населения Донбасса, их выбор в большинстве случаев был сознательным.
Если бы они по-настоящему не захотели служить – не служили бы.