Два века украинство пыталось отодвинуть себя от русских. Создали украинский интегральный национализм, сегодня он вырождается в гремучую смесь бандеровщины и хуторянского украинского национализма [в нашем понимании культура хутора является самоценной и достойной сохранения и продолжения её традиций]. Но когда хуторянский национализм принимают за образец и добавляют нацизма, то наступает смерть культуры, замкнутой в пространстве.
Бандерология – это явление XXI века, она замешана на нацизме и фашизме XX века. Например, ведущий постулат бандерологии о том, что ни одна «малоценная раса» не может «равняться с украинцами» С. Рудницкий просто взял с «Майн Кампф»: «Что касается умственных способностей, то ни одна из этих наций… ни москали, ни поляки, ни мадьяры, ни евреи… не может путем смешения с нами дать нам что-либо действительно положительное» (С. Рудницкий, 1928).
Тоталитарные идеологии создавали супердержавы, промышленные хребтины экономики, мощные армии.
Чужое оружие, чужая форма, чужая тактика.
Ведь на самом деле украинские националисты всегда хотели быть лишь наместниками. Польскими, немецкими, шведскими, а сегодня – американскими. И не потому, что так спокойнее, а потому что большего они добиться не могли, ибо идеология хутора не может стать государственной или национальной идеей.
В Российской империи и СССР создавались условия для развития Юго-Западного края, Новороссии и УССР. В имперском и советском пространствах. Не разрушая пространство, а созидая.
Государственный проект «Украина» оказался под силу большевикам, а скорее, советской власти. Причём настоящий проект - с идеологией, границами, украинизацией и даже условным суверенитетом.
Де-факто три десятилетия Украина жила самостоятельной государственной жизнью, дожигая достижения УССР. Менялись президенты, режимы, политики, однако так и не появилось национальной идеи. Но потом национализм превратился в идеологию, засиженную мухами. Даже буквально, если вспомнить, что партийная кличка лидера КУН и депутата Рады Ярославы Стецко была «Муха».
Тезисы Донцова, Сциборского, Липы, Бандеры или Рудницкого безнадежно устарели и возбуждали фашиствующей эстетикой лишь часть молодежи, не нашедшей себя в мире рынка.
Нация за этим нафталином не пошла, тем более что от нафталина стало отдавать запашком кошерных националистов, заехавших на майдан, а после и на Банковую с лозунгом «Украина для украинцев».
Но она подтолкнула к тому, чтобы в 2014 году на ее базе создать некую идеологическую атмосферу, которая пока позволяет объединять вокруг себя значительную часть общества.
Русофобия и ненависть к России, разумеется, не стали национальной идеей, это лишь бубен, под ритм которого марширует украинство. Причем ритм устанавливают не политики, а скорее украинские СМИ, тщательно собирающие и ретранслирующие все русофобские инициативы, независимо от степени их вменяемости.
Невероятно сегментированное украинское общество, раздираемое противоречиями и враждой, пока можно удержать от войны всех против всех лишь мантрами русофобии. Иначе пауки начнут пожирать друг друга с невероятной скоростью, жадностью и яростью. Хотя они этим уже параллельно занимаются.
Казалось бы, пожираемую кризисами страну должны заботить иные проблемы, но в креативно-унылом украинском парламенте словно не замечают, что реально происходит в самой стране и вне ее границ.
4 июля в Варшаве, куда не пригласили Порошенко на «саммит Троеморья», министр иностранных дел Польши Витольд Ващиковский нанес Киеву информационный хук в челюсть.
Министр сообщил, что «Украина с Бандерой в Европу не попадет. Мы говорим это и громко, и тихо. Мы не повторим ошибок 1990-х годов, когда не были закрыты некоторые вопросы в отношениях с Германией и Литвой. Я имею в виду статус польских меньшинств в этих странах. Наученные этим опытом, мы будем от Украины категорически требовать, чтобы все вопросы были очищены, прежде чем Киев станет у ворот Европы и будет просить членство. Мы будем так же тверды, как тверда, например, Греция по отношению к Македонии по вопросу названия этой страны».
Затем Ващиковский пошел дальше и усомнился в наличии у Киева государственной политической воли для решения дел, а на это «накладывается наивная вера украинцев, что европейцы, немцы, французы выиграют за них конфликт с Россией».
Обращает на себя внимание факт, что до сих пор именно Варшава была главным проводником Украины в проект Троеморья, а теперь она сама дискредитирует Киев.
А в украинских СМИ тем временем сообщили, как важно для Порошенко то, что Меркель якобы не будет решать проблемы Украины с Путиным и Макроном без украинского президента.
Русофобия не может стать элементом, цементирующим сознание общества. Обреченность естественного соседства осаждает тех, кто еще недавно скакал или кричал матерщинные частушки. Товарооборот между Россией и Украиной растет, люди продолжают выезжать на работу в Россию, бабушки созваниваются с внуками. Конечно, процент вменяемости еще не столь велик, но он твердо присутствует, а значит не все потеряно.