Я периодически обращаюсь к теме наших мотиваций, потому что испытываю потребность расставить все по местам. Все, конечно, не расставишь, но хотя бы главное.
Прочитал недавно статью Ищенко, где он толерантно рассуждает про Восток Украины, который захотел самостоятельности, но ему ее не дают, потому что тогда ее захочет вся периферия, и Киев с его паразитами (мое) останется в гордом одиночестве - некого доить будет. Я ценю толерантность, но черт возьми - это элита Востока Украины захотела самостоятельности, но она вся сегодня в Киеве, а я в сотый раз настаиваю на том, что ни самостоятельность, ни перспектива войти в состав элиты, ни еще какие-либо надуманности не руководили нами - теми, кто тут все привел в движение, - а руководили простые до боли понятия, среди которых главное - быть со своими.
Если шире, то быть со своими тут же обрастет сложным обрамлением в виде русского мира, высоких ценностей и прочих нужных и важных атрибутов, которые как раз и создают поэтику пропаганды и идеологии. И может показаться, что именно ради этой поэтики, ради самовоспевания в духе высоких порывов меня и тянет на самокопание по теме мотиваций, которые нами двигали. Но нет же! Как раз наоборот. Не то, что мне неприятно, когда я выгляжу лучше, чем есть на самом деле, но есть в этом некий никогда не реализуемый искус, от которого нужно уйти. Нужно уйти потому, что вот уже и русский мир не в ходу - точнее, идеологическая затравка, на которой строилась вчерашняя идеология, и другое уйдет - и все построения, которые мы представим в виде наших мотиваций, канут в лету вместе с поэтикой и всем остальным, - и мы останемся голенькими.
Но чтобы нас не раздевали принудительно, я оголяю свои побудительные мотивы добровольно, и утверждаю, что так - просто быть со своими, - думало большинство из тех, кто не мудрствовал лукаво. Были и есть, конечно, такие, кто думал иначе, и хотел-таки личного взлета, и кто получил все-таки пинка под зад, вытолкнувший их наверх, что они воспринимают, как взлет - но этих было меньшинство. Но всеми остальными осознанными участниками процессов двигало простое и независящее от высоты, или приземленности, чувство - абсолютно безыдейное, абсолютно инстинктивное, абсолютно искреннее. Не судите строго, когда вспомните мои витийствования и рассуждения категориями восторженных пиитов - нам всем свойственно одевать разную одежду на голое тело к разным случаям. Некоторым довелось и в смокинг наряжаться. Но под любыми поэтическими словами всегда будет...не пустота - полная обнаженка. Под одеждой будем мы - настоящие, хоть и голые. И мы гораздо содержательнее нашей одежды - факт. Вот о чем важно помнить, даже когда одежда сменится, даже когда запоют другие песни.
Все, что произошло - произошло потому, что говорило в нас не столько сознание, сколько древнее и неистребимое чувство.И оно оказалось даже сильнее новоделов в виде административных границ и государственной символики. Предали мы Украину? Предали. И предадим еще сотни раз, когда нас снова поставят перед условием предать себя и своих - что равнозначно. И это чувство, эта мотивация свойственна всем - и умному, и глупому, и грамотному, и нет, - свойственна в равнокачественном выражении. Почти все испытали этот порыв, когда возникла угроза оказаться за железным занавесом от России, но не все нашли в себе силы для открытой борьбы. Кто-то включил мозги и "здраво рассудил", кто-то просто испугался. Но знаете что? Я верю этому чувству больше, чем всем доводам и лозунгам вместе взятым. И потому я не усомнюсь, как не усомнятся все, кто был движим чем-то схожим, как бы тяжело нам ни было. Все пройдет, и любые обстоятельства изменятся - как это происходило в истории всегда, но главное, чтобы не изменились мы, вдруг однажды посчитав, что жить не по разуму себе дороже.
Автор: Александр Ходаковский