Многие эксперты считают, что в Иране происходили «выборы без выборы», так как победа одного из кандидатов была заранее известна и под его расчищалось политическое пространство. Даже экс-президент Ирана Махмуд Ахмадинежад, который ранее собирался выставить свою кандидатуру на нынешних выборах, но был дисквалифицирован, заявил в день голосования, что не пойдет на избирательный участок, поскольку «результат выборов очевиден».
В этом, кстати, одна из слабостей победившего кандидата, которая может иметь последствия как внешнеполитического, так и внутриполитического характера. В тоже время, как утверждает эксперт по Ближнему Востоку и профессор Университета Джонса Хопкинса Вали Наср, «низкая явка традиционно играет на руку консерваторам. А если в этом состоит цель, то явка становится не такой важной. Это серьезно делигитимизирует систему, но иранские власти готовы на это пойти».
Изначально на пост иранского лидера боролись семь кандидатов, однако трое из них – депутат меджлиса от города Кум Алиреза Закани, бывший вице-президент Мохсен Мехрализаде и экс-секретарь Высшего совета национальной безопасности Саид Джалили сняли свои кандидатуры.
Сам Раиси до последнего не делал официального заявления о готовности участвовать в кампании — он выдвинул свою кандидатуру в последний момент, лишь 15 мая, в последний день регистрации заявок, а спустя десять дней она была одобрена Советом стражей, что является примером определенных закулисных договоренностей.
Борьба шла между ним и двумя другими политиками-консерваторами — секретарем Совета по целесообразности принимаемых решений Мохсеном Резаи и вице-председателем парламента Ирана Хосейном Газизаде Хашеми, а также реформатором и бывшим главой Центробанка Ирана Абдольнасером Хеммати. Но ожесточенной принципиальной полемики в ходе избирательной компании не наблюдалось.
По мнению издающегося в Лондоне арабского издания Al Araby, «переворот в Иране произошел задолго до выборов, когда было принято решение перевернуть страницу относительно всего, что связано с «реформистами» и «умеренными» и шагом к этому было исключение Советом стражей революции лишних кандидатов». Напомним, что о принципиальном изменении политических раскладов в стране свидетельствовали уже состоявшиеся в прошлом году парламентские выборы, когда консерваторы одержали сокрушительную победу над реформистами, обеспечив себе в меджлисе 221 мандат из 279.Так что ничего нового.
Как заявил на днях замминистра иностранных дел Ирана Аббас Аракчи, на переговорах по иранской ядерной сделке в Вене, «позиция Раиси по внешней политике является реалистичной, и кандидат склонен к сотрудничеству с международным сообществом... Его взгляды на ядерную сделку и текущие переговоры также отражают эти реализм и прагматизм".
Приход Раиси на один из ключевых постов в стране может вызвать жесткую критику со стороны США, однако логика такого решения прочитывается вполне легко: реформаторы во главе с Хасаном Рухани демонстрировали все большую неспособность противостоять американским санкциям на экономическом фронте и этим незамедлительно воспользовались «ястребы».
Интрига тут в том, что необходимо понять настойчивое стремление определенных кругов страны привести именно Раиси на пост президента, как бы подводя «жирную черту» под эпохой либералов президентства Рухани и главы МИД Мухаммада Джавада Зарифа.
Никто не знает: это проект или какая-то вынужденная политическая импровизация «на марше». Если первое, то состоявшиеся выборы представляют собой только отправную точку для новой главы в истории внутренней и внешней политики иранского государства.
Помимо этого, эксперты указывая на то, что Раиси является специалистом по исламскому праву, принадлежит к «Ассоциации боевого духовенства» - реформистской исламской политической партии, называют его наиболее вероятным преемником Верховного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи. Он «сеид» – так в шиитской традиции называют тех, кто ведет свою родословную непосредственно от пророка Мухаммеда, то есть не этнический перс. Раиси носит черную чалму, что по шиитской версии ислама свидетельствует о его кровных связях с пророком Мухаммедом.
Сейчас многое будет зависеть от того, как Раиси покажет себя на президентском посту. Пока он выступает за исламизацию во многих областях, например, в высшем образовании, за введение цензуры в интернете и выступает как адепт «экономики сопротивления». Но конкретные контуры его внутренней политики – борьба с безработицей, инфляцией, рецессией, решение проблем сельхозсектора, засуха... не очевидны.
Раньше он критиковал своего предшественника на посту президента Рухани за неудачи в политике и экономике, но сможет ли сам Раиси решить эти проблемы? Поэтому главный вопрос – сможет ли новое правительство создать реальную экономическую программу по выходу из кризиса, хотя некоторые консерваторы предпочли бы закрыть Иран от мира. Но это крайность. Тем не менее, как полагают некоторые эксперты, «Иран может преподнести сюрпризы» в региональной политике на Ближнем Востоке, где за время действия американских санкций Иран не только не ослабил позиции, но, напротив, превратился в сильного игрока, способного влиять на происходящее в регионе – от Сирии до Израиля.