У него, как и его сверстников, вступающих в пору активной политической самореализации, нет опыта рождения в Империи и больнейшего падения со ступенек имперского храма в кучу хуторского навоза.
Он в этой куче родился и вырос. И естественным для него, как и для представителей его поколения молодых украинцев является замысел построить из этого самого навоза, что-нибудь стоящее, похожее на что-либо, что есть у других. Головы этого поколения также заполнены дерьмом, которое, вместо актуальных знаний о реальных экономике, политике, управлении, туда запихивали украинское образовательные учреждения под контролем европейских «цивилизаторов».
При этом сами европейцы никогда и не скрывали, что видят на месте Украины аграрную страну. То есть территорию, лишенную промышленности, соответственно, науки, потребной высокообразованным кадрам высокой культуры. Смрадный нищий хутор.
Который более-менее самоокупаемым может стать только после того, как количество населения в его пределах уменьшится до уровня соответствия экономической базе.
То есть не ранее, чем тогда, когда зарплата украинского сельскохозяйственного рабочего будет ниже зарплаты в Польше, но не настолько, чтобы окупить проезд и проживание на чужбине.
Возродиться украинской промышленности, а вместе с ней и науке и системе подготовки высококвалифицированных кадров Европа Украине не даст. Ни единой копейки от высокопроизводительного труда, ренты от научных изобретений и патентов, сверхвыгоды от технологий в пользу своей колонии ни Европа, ни США не пожертвуют, так как колонии приобретаются не затем, чтобы они обогащались за счет метрополии.
Это в составе России украинские земли никогда колониями не были, а население тянуло общую имперскую лямку во всех отраслях жизни, получая за это и имперские выгоды.
Всего этого молодое поколение украинцев, в силу полученного образования, специфически ограниченного кругозора, понять не может. Для них сама мысль об ущербности украинского «самостийничества» и губительности его в первую очередь для украинского населения противоестественна.
Поэтому и выглядят представители этого поколения адекватными и разумными ровно до того момента, как начинают говорить о России и взаимоотношениях с ней Украины. Идею противостояния имперскому центру они впитали если не с молоком матери, то «из каждого утюга», начиная с детского сада.
В своей риторике Анатолий Шарий неизменно оппонирует России, как враждебному или, по крайней мере, недружественному субъекту, выступая показательным примером украинского «самостийныка». При всем его несогласии с действиями украинских нацистов и внутренним политическим режимом, который держится на насилии с их стороны, он, как и бандеровцы, является представителем губительного для Украины вектора «гэть вид Москвы». И более чем ясно декларирует свои цели в виде возвращения и включения в вектор «гэть» и Крыма и Кубани, и других территорий Российской Федерации.
Человек, который на руинах Советской Украины, как очередного и закономерного воплощения реализации устремлений «самостийничества», продолжает призывать «гэть вид Москвы» или идиот, или сознательный враг.
Тот, кто после шести лет Гражданской войны, находясь в безопасности, предлагает людям бороться и выступать против вооруженных банд нацистов мирными шествиями и гневными призывами к тем, кто нацистов полностью контролирует, является провокатором.
Тот факт, что Шарий строит свою позицию и политическую карьеру на оппонировании с бандеровцами и нацистами не делает его союзником для тех, кто, прозрев, понимает, что единственным выходом из тупика «самостийничества» является возвращение в Россию украинских территорий и населения. Шарий использует потенциал массового недовольства нацистской диктатурой на Украине, чтобы направить его на новый толчок по пути «самостойничества», а не прекращения этого буквально самоубийственного для населения Украины эксперимента.
Более того, он не скрывает, что попытается затянуть в продолжение данного массового опыта над живыми людьми и почти вырвавшийся из него Донбасс.
В 1991 году русские люди Донбасса и всей Новороссии, обезумев от трагедии разрушения государства, спрыгнули в пропасть «самостийничества», нанеся невосполнимый ущерб самим себе, городам и селам, в которых живут, и обрекая многие поколения своих потомков расплачиваться за эту ошибку. И катились почти четверть века на дно этой пропасти. В 2014-м году Донбасс зацепился за край этой бездны и начал трудно, преодолевая немыслимое сопротивление, выбираться из неё. И путь, без сомнения, будет долог и тяжел. Самое простое для уставших и изверившихся за шесть лет войны жителей Донбасса – это сорваться обратно вниз. Мешают этому, по большей части, торчащие снизу, со стороны остальной Украины, штыки. Шарий предлагает не что иное, как убрать штыки и позволить жителям Донбасса упасть в дружелюбно распахнутые объятия украинских «самостийников». Чтобы продолжить с ними путь дальше по дну пропасти – в небытие, пусть ценой собственной гибели, но «гэть вид Москвы».
Враждебные Шарию украинские нацисты явно дискредитируют саму идею «незалежности» Украины в глазах большинства её собственного населения и способствуют скорейшему окончанию эксперимента. И это явно противоречит интересам местных украинских элит. В интересах, которых «перезапустить» украинский самостийный проект, но под флагами и идеями, которые не вызывают враждебности со стороны большей части населения. Под теми самыми, под которыми Украина существовала с момента провозглашения независимости до государственного переворота, тихо и без сопротивления превращая новые и новые поколения абсолютно русских детей в украинских «самостийников». В малообразованный и низкоквалифицированный дешевый рабочий скот, лишенный права даже учиться на родном языке и реализовывать себя в полной мере интеллектуальных возможностей во всех сферах человеческой деятельности. Приученный к мысли, что тот скотский загон, в виде «украинской самостийности», в который он загнан украинскими элитами и своими собственными неразумными предками и есть его родина, а забор, отделяющий загон от России – высшая национальная ценность.
Добродушная улыбка и протянутая рука, со стороны идейных «самостийников», для русских Донбасса куда опаснее, чем оскал нацистских животных. Это рука не дружбы или помощи, это рука, протянутая, чтобы затянуть обратно на дно пропасти, «в независимость». Туда, где русские Украины оказались, не побрезговав взяться за протянутую руку «Народного Руха».
Именно поэтому к риторике «Партии Шария», его противостоянию с нацистами, в котором будет страдать не сам Шарий, а его последователи, верящие, что вооруженных нацистов можно побороть мирными шествиями, следует относиться с большой осторожностью.
На территории, находящейся под внешним управлением, хозяйских сторожевых собак, тех самых нацистов, можно посадить на цепь, или перестрелять только с разрешения хозяина. И если «Партии Шария» это будет позволено, значит собаки уже выполнили возложенную на них задачу и с точки зрения хозяев пора выпускать на арену «миротворцев». И возвращать обратно в загон тех, кто чересчур был собаками напуган.
Поддержка нацистских идей для хозяев Украины становится немного «токсична», да и дело своё – подавить внезапно вспыхнувшие пророссийские устремления на большей части территории Украины – они уже выполнили.